Category: Мнение

Боксер, выходящий на ринг с завязанными глазами, вряд ли может надеяться на победу. В противостоянии с терроризмом Запад парализован своим вопиющим невежеством в отношении ислама. Любой, самый робкий намек на то, что истоки исламофашизма, возможно, следует искать в самой религии ислама, наталкивается на яростный отпор со стороны мусульманских пропагандистов, которые тут же начинают разить клеветника пронизанными миролюбием цитатами из Корана. И дерзкому охальнику, которому нечего противопоставить столь убедительным доказательствам ошибочности его утверждений, приходится поспешно ретироваться, виновато озираясь и бормоча извинения.

 .

В силу этого трудно переоценить важность деятельности Центра по изучению политического ислама (CSPI) – группы ученых, которые занимаются исследованием основополагающих документов ислама – Корана, сиры (жизнеописания пророка Мохаммеда) и хадисов (изречений и описаний поступков Мохаммеда).

 .

В исламе существуют две обширные области научного поиска – доктрина и история, т.е. теория и практика. Сотрудники центра изучают историю ислама в качестве ключа к пониманию практических результатов претворения в жизнь исламской доктрины. Директор Центра по изучению политического ислама Билл Уорнер сообщил, что CSPI является первой научной организацией, которая применила статистический подход к изучению доктрины ислама: все предыдущие исследования Корана носили сугубо лингвистический характер. Центр по изучению политического ислама рассматривает Коран, сиру и хадисы как трилогию, три разные части единого целого. А ключом к пониманию ислама является осознание того факта, что в его основе лежит принцип дуализма.

 .

Немало полемических копий ломается в поисках ответа на вопрос, что такое ислам — религия мира или радикальная идеология? Кто выражает истинную сущность ислама – умеренный мусульманин или воинствующий исламист? Аналогичные споры много лет бушевали в физике в отношении природы света – является ли свет потоком дискретных частиц или же он имеет волновую природу? В конце концов было установлено, что свет дуалистичен: он является одновременно и электромагнитной волной, и потоком корпускул. То же самое верно и в отношении ислама.

 .

Коран фактически состоит из двух книг – ранняя версия написана в Мекке, поздняя – в Медине. Между ними существует огромное количество противоречий. В конце X века исламские теологи нашли частичный выход из положения, предложив принцип “аброгации”, согласно которому тексты, написанные позднее, отменяют более ранние тексты на ту же тему. По данным разных мусульманских источников, в зависимости от интерпретации в Коране содержится от 5 до 260 подобных парных, т.е. подвергшихся аброгации, стихов.

 .

Беда, однако, в том, что в глазах правоверных Коран – это в буквальном смысле слово Божие, записанное Пророком под диктовку посланца Аллаха архангела Джебраила (Гавриила). А коли так, то значит, оба текста истинны и священны. Более поздняя версия “совершеннее”, но и ранняя верна, ибо Аллах непогрешим. Такова основа дуализма Корана – и тот, и другой текст “правильные”. В дуалистической логике обе стороны противоречия верны, что позволяет в каждом конкретном случае пускать в ход тот из двух вариантов, который лучше соответствует обстоятельствам.

 ..

Вот показательный пример (цит. по переводу Н.О. Османова):

 .

(Мекканский период) 73:10: «Будь снисходителен к тому, что говорят они (т. е. мекканские многобожники), и уходи от них по-доброму».

 .

(Мединский период) 8:12:  «Вспомни, Мохаммед], как твой Господь внушил ангелам, [посланным в помощь муслимам]: Воистину, Я – с вами. Так окажите же поддержку уверовавшим! Я посею страх в сердцах тех, которые не уверовали. Так рубите же им головы и отрубите все пальцы».

 .

Как видим, от первоначальной мягкости и терпимости не осталось и следа, Аллах приказывает безжалостно покарать неверных. Если отвлечься от попыток теологического обоснования такой непоследовательности, можно предложить простое объяснение: в Мекке Мохаммед только начинал свою карьеру пророка, проповеди его особого успеха не имели, последователей у него было мало, и ему приходилось вести себя крайне осторожно и миролюбиво. В конце концов он был вынужден в 622 году с горсткой сторонников бежать в Медину (от даты его исхода – “хиджры” – мусульмане ведут свое летоисчисление).

Зато в Медине Мохаммед расправил крылья и в скором времени стал полновластным владыкой города. И чуткий Аллах в свете изменившихся обстоятельств пересмотрел свою позицию. Во всяком случае голос пророка окреп и посуровел. Если мекканские откровения Мохаммеда рисуют образ проповедника, стремящегося привлечь сердца посулами райского блаженства, то мединский Коран – это глас непримиримого вождя и воителя, стращающего неверных мечом и адским пламенем.

 .

Согласно западной логике, если два утверждения противоречат друг другу, как минимум одно из них ложно. Но исламская логика дуалистична, согласно ей обе стороны противоречия верны. В дуалистической системе не существует единого критерия, который мог бы служить мерой истины. Отсюда и бесконечные споры о том, что составляет подлинное содержание ислама. Однозначного ответа на этот вопрос нет и быть не может. А посему бессмысленно утверждать, будто та или иная сторона в нем верна. Единственным мерилом дуалистической системы может служить статистика, подобно тому, как в квантовой механике все вопросы решаются только статистически.

 .

Известно, что джихад означает священную войну против неверных, но в то же самое время и борьбу за нравственное самосовершенствование. Так что же перевешивает? Ответ можно получить посредством статистического анализа трудов виднейшего исламского богослова Мохаммеда аль-Бухари (810-870), автора сборника хадисов, который сунниты считают вторым по важности священным текстом после Корана. Он очень много пишет о джихаде, и что же? В 97% случаев речь идет о священной войне как о религиозном долге правоверных и лишь в 3% – о внутренней борьбе за нравственную чистоту. Теперь ясно, что такое джихад: это на 97% война, а на 3% самоочищение.

 .

Дуализмом пронизано все вероучение ислама. Ислам делит мир на два лагеря – дар аль-ислам (дом ислама) и дар аль-харб (дом войны). И священный долг правоверного – вести непримиримую войну с неверными во имя торжества ислама во всем мире.  Мусульманин не должен лгать, убивать или воровать, но только в том случае, если жертва – другой правоверный. А вот в отношении неверного ложь, обман и убийство не только допустимы, но даже желательны, если того требует дело торжества ислама.

 .

Единственный универсалистский этический принцип, провозглашаемый исламом, гласит, что весь мир должен покориться воле Аллаха (само слово «ислам» означает по-арабски “покорность”). В рамках такой этической системы неверный стоит неизмеримо ниже правоверного, и, стало быть, мусульманин может без всяких угрызений совести третировать его; неверный – недочеловек, с ним нечего церемониться.

 .

По преданию еврейского мудреца рабби Гилеля спросили, сможет ли он изложить содержание Торы, стоя на одной ноге.  Мудрец поднял ногу и сказал: “Поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой. В этом суть Торы, все остальное – комментарии”. Это так называемое “золотое правило” стало этической основой западной цивилизации. Аналогичный принцип присутствует во всех других религиях – во всех, кроме ислама. Ислам не признает универсализма, его этическая система базируется все на том же дуализме.

 .

“Воздайте Кесарево Кесарю, а Божье – Богу”, учит христианство, которое таким образом отделяет религию от политической сферы. В исламе тоже существует разделение между религией и политикой. Религиозный ислам учит, что должен делать правоверный, чтобы избежать ада и попасть в рай. А именно, выполнять пять несложных предписаний: молиться пять раз в день, обратившись лицом к Мекке, подавать милостыню неимущим мусульманам, постараться совершить паломничество в Мекку – “хадж” (или хотя бы к другим святым местам калибром поменьше), соблюдать пост – Рамадан и во всеуслышание провозглашать, что Мохаммед – главный и последний пророк, окончательный выразитель воли Аллаха.

 .

В то же время политический ислам касается распространения ислама, борьбы с его врагами, джихада. Так какой аспект мусульманской религии важнее – религиозный или политический? Об их сравнительной важности красноречиво свидетельствует статистический анализ трилогии. Не менее 75% сиры (жизнеописания Пророка) посвящено джихаду, две трети текстов Корана, написанных в Мекке, рассматривают проблему взаимоотношений с неверными. Иными словами, в священных книгах ислама явно доминирует политика.

 .

Даже ад трактуется в политическом, а не религиозном плане. В Коране ад упоминается 146 раз. И вот оказывается, что лишь 6% грешников, низвергнутых в ад, расплачиваются вечными мучениями за аморальные поступки – убийства, кражи и т. п. Остальные 94% осуждены вечно гореть в адском пламени за политическое преступление – отказ признать учение Мохаммеда. То есть в исламской теологии ад – это политическая тюрьма для инакомыслящих.

 .

Мохаммед проповедовал свою религию в течение 13 лет и смог привлечь лишь 150 сторонников. Зато, обратившись к политическим и военным методам убеждения, он за какие-то 10 лет стал полновластным владыкой всего Аравийского полуострова. Подсчитано, что в течение девяти лет он каждые семь недель вел своих последователей в бой или на расправу с врагами. Пророк сделал карьеру не в качестве религиозной фигуры, а как политический деятель и воитель.

 .

На Западе практически никто не имеет ни малейшего представления ни о политической доктрине ислама, ни о его истории. Агент ФБР, готовясь к борьбе с исламофашизмом, прослушивает двухчасовую лекцию об исламе, где его учат в основном тому, насколько чувствительны к обидам мусульмане, и как бережно нужно к ним относиться, чтобы не задеть их чувств. Этим его теоретическая подготовка и исчерпывается.

 .

Между тем еще великий древнекитайский стратег Сунь-Цзы учил: познай врага своего.

 .

Изучение истории политического ислама может многому научить тех, кто предается иллюзиям по поводу “религии мира”, и открыть им глаза на истинные масштабы угрозы, нависшей над западной цивилизацией.

 .

История политического ислама начинается с бегства Мохаммеда в Медину, когда акцент был перенесен с проповеди на насильственные методы. Неверные были объявлены врагами Аллаха. Пророк предлагал им простой выбор: примкнуть к нему или расстаться с жизнью. Убеждение не подействовало, насилие оказалось куда эффективнее. Ислам вступил на путь джихада.

 .

При первых калифах (преемниках Мохаммеда) пределы мусульманского мира стали расширяться с невероятной быстротой. Армии правоверных вырвались из Аравии и обрушились на Византию, ослабленную междоусобными распрями и эпидемиями чумы. В короткий срок были завоеваны христианский Ближний Восток и Северная Африка, еще с римских времен считавшаяся южной частью Европы. Христианский мир сократился наполовину. Около 60 миллионов христиан было перебито, большинство остальных насильно обращено в мусульманство.

 .

Затем победоносные полчища последователей Мохаммеда смели зороастрийскую цивилизацию Персии и вторглись в Индостан, где вырезали 80 миллионов индуистов. Их судьбу разделили 10 миллионов буддистов  в странах, расположенных на “Великом шелковом пути”. Печальная история столкновения миролюбивого буддизма с агрессивным исламом красноречиво свидетельствует о том, к каким последствиям приводит приверженность принципу непротивления злу.

 .

За 1400 лет джихада в общем счете около 270 миллионов неверных было принесено в жертву на алтаре “религии мира”. Политический ислам неумолимо уничтожает любую культуру, в которую он вторгается или иммигрирует. Этот процесс может длиться сотнями лет, но конечный итог его всегда один и тот же – культура страны, завоеванной мусульманами или приютившей их, неизбежно стирается с лица земли. Когда ислам берет верх, он уже не уступает своих позиций.

 .

Для того, чтобы западная цивилизация могла успешно противостоять очередному этапу джихада, она должна изучить политическую доктрину агрессора и понять, что ислам – неумолимый враг всех неверных. Если Запад не оценит всей серьезности угрозы, ему придется разделить судьбу всех других жертв политического ислама. Опасность усугубляется тем, что дуалистическая логика и этика ислама чужды западному человеку, который не понимает, что мусульмане мыслят и чувствуют совершенно не так, как он.

 .

Запад должен понять: против него ведется тотальная война с применением всех возможных средств, в том числе пропаганды. Демонстрируя поразительное невежество в том, что касается прошлого ее собственной цивилизации, “прогрессивная западная общественность” приняла исламистскую версию истории, которая гласит, что мусульмане – невинные жертвы многовековой экспансии западного империализма, и яркий пример тому – крестовые походы.

 .

Между тем  джихад, запущенный Мохаммедом, никогда не прекращался. Время от времени он терпел поражения и вынужден был отступать. Так было после того, как франки под водительством Карла Мартелла в 732 году в битве при Пуатье нанесли поражение армии Рахмана Абдул-Рахмана и остановили экспансию мавров. В противном случае Европа пала бы под ударами арабских завоевателей, и в Оксфорде главным предметом изучения был бы Коран, писал великий английский историк Эдвард Гиббон.

 .

Крестовые походы были неудачной попыткой христианского мира отыграться и освободить свои святыни, каким-то образом оказавшиеся на “исконно мусульманских землях”. Экспансия ислама в Европу была окончательно остановлена лишь в 1683 году у ворот Вены. Спустя полтора столетия ослабевший мусульманский мир вынужден был взять тактический таймаут и на время затаиться. Но сейчас ислам вновь возобновил наступление.

 .

Исламисты уверяют, что все их претензии к Западу связаны с его поддержкой Израиля и с тем, что кованый сапог империалиста топчет священную землю Аравийского полуострова, охраняя нефтяные интересы американского капитала. Уберите эти два раздражителя, и исламский террор прекратится, как по мановению волшебного жезла.

 .

Европа самозабвенно глотает эту пропагандистскую стряпню, стараясь не замечать, что Осама бен Ладен с самого начала проповедовал всемирный джихад и возрождение халифата, а указанные два мотива появились в исламистской пропаганде сравнительно поздно, как тактическая уловка перед лицом неожиданно резкой реакции Америки на террористические напрадения 11 сентября 2001 года.

 .

Европейцы надеются отвести от себя удар, натравив исламофашистов на Америку и Израиль. Как в анекдоте про двух путников в лесу, которых преследует медведь. Один спрашивает на бегу другого: “Как ты думаешь, сможем мы обогнать медведя?” А тот отвечает: “А зачем мне обгонять медведя, достаточно будет обогнать тебя”.

 .

Однако их надежды иллюзорны. Угодничество перед исламофашистами только растравляет их аппетит. А цели их достаточно ясно прописаны в священных текстах мусульман: весь свет принадлежит Аллаху, неверные силой и обманом захватили часть его земель, но правоверные будут сражаться до тех пор, пока над всем миром не будет победно реять зеленое знамя Пророка.

 .

В 1786 году послы молодой американской республики во Франции и Великобритании – Томас Джефферсон и Джон Адамс – встретились в Лондоне с главой триполитанского дипломатического представительства в британской столице Сиди Хаджи Абдул-Рахманом Аджой. Джефферсон и Адамс надеялись заключить мирное соглашение с Триполитанией и оградить американские торговые суда от угрозы со стороны промышлявших разбоем и пиратством варварийских султанатов Северной Африки.

 .

Обоих будущих президентов США особенно интересовало, почему варварийцы столь враждебно настроены по отношению к Америке, которая вроде бы ничем не заслужила их ненависти. В своем отчете Континентальному Конгрессу  Джефферсон и Адамс поведали, что ответил им посол Аджа: “…Как велят законы их Пророка и их священная книга Коран, государства, не признающие над собой их власти, являются грешными, и мусульмане не только вправе, но обязаны идти войной на неверных, где бы они ни находились, и обращать в рабов всех, кого они смогут взять в плен, а каждому мусульманину, который сложит голову на поле брани, суждено райское блаженство”.